Ликвидатор
Исповедь легендарного киллера
Алексей Шерстобитов

«Книжный мир», 2013

Официальная аннотация: Предельно откровенная, подлинная история о бандитских войнах, в которых активно участвовали спецслужбы, о судьбах главарей самых могущественных организованных преступных группировок. «Ликвидатор» — не беллетристика, не детектив, не литературное «мыло», не нудная мемуаристика. Чтение не для сна и не от скуки. Мы никогда не слышали и не читали ничего подобного. С первых страниц «Исповеди легендарного киллера» перед нами разворачивается эпоха в сетке оптического прицела. «Киллер номер один» — именно так окрестили Алексея Шерстобитова по прозвищу Солдат. Десять лет его преступления сотрясали новостные ленты. Все знали о его убийствах, но никто не знал о его существовании. Мишенями киллера были крупные бизнесмены, политики, лидеры ОПГ: Отари Квантришвили, Иосиф Глоцер, Григорий Гусятинский, Александр Таранцев… Имел заказ Алексей Шерстобитов и на ликвидацию Бориса Березовского, но за секунды до выстрела последовала команда «отбой».

Вали всех!
Гриша Гусятинский, обладатель пышного памятника на Хованском кладбище

Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.
О. Генри

Позже свидетели утверждали, что незадолго до теракта во дворе крутились какие-то смуглые парни и даже просили детей уйти со двора: «Здесь будут работать машины…»
Николай Модестов о «смуглом парне» Шерстобитове, хотя в 1996 году и не знал его имени

Плохой солдат! Ты хорошо начал, а кончил скверно.
Михаил Булгаков, «Бег»

В 1986 году у нас в стране впервые показали знаменитый итальянский сериал «Спрут». Полстраны Советов проливала слезы, когда у бравого комиссара Каттани украли и изнасиловали дочь. Население, уставшее от дряхлого Политбюро, отчаянно нуждалось в новом, молодом, бойком и честном герое. Но мало кто знает, что Микеле Плачидо, сыгравший полицейского-идеалиста, одновременно снялся у того же режиссера в роли наемного убийцы в фильме «Связь через пиццерию», а дублировал его героя Каттани не кто иной, как Александр Белявский, сыгравший рецидивиста Фокса в «Место встречи изменить нельзя». Вот такие забавные метаморфозы... Эта прелюдия к тому, что жизнь иногда подбрасывает такие сценарии, что нарочно не придумаешь. Эпоха страны с этими ее вечными «отдельными недостатками» и «кое-кем у нас порой» близилась к концу, и вскоре Россию захлестнул вал преступности, отнюдь не сицилийского происхождения, а «новорусского».

Легкомысленная обложка этой книги заметно контрастирует с довольно глубоким содержанием, что укрепляет меня в убеждении, что маркетинговые отделы при издательствах — сосредоточение пошлости и глупости. Помните, человек с обложки направляет на вас дуло не просто так, а по прихоти маркетологов, чтобы привлечь многочисленных потребителей бульварных детективов и прочей низкосортной чепухи. К счастью, в книге есть над чем поразмыслить, если вы готовы мужественно взглянуть в лицо эпохи, как в самого себя. Если да, то будьте готовы увидеть в зеркале не совсем то, о чем мечтали или хотели помнить.

Издательство обещало сенсацию: профессиональный убийца написал книгу о себе. Действительно, в мире такое случается нечасто, а в России — едва ли не впервые. Многочисленные криминальные авторы, вроде Андрея Константинова, Валерия Карышева, не обладают таким психологическим чутьем, как у Достоевского, поэтому в своих книгах придерживались легкого приключенческого жанра. Другое дело — Шерстобитов. Его начитанность и претензия на интеллектуальность, а главное желание писать дали возможность прикоснуться к недоступной ранее для рядового читателя психологии преступника без посредников. В конце концов, способность к сопереживанию — это то, что отличает нас от животных и предупреждает отчаянные порывы и их последствия. Официальный суд уже вынес свой вердикт по делу Алексея, но как судить целое общество, вынужденное «жить по понятиям», а не по закону? Кто виноват, если предприниматели, бандиты и «правоохранительные структуры» — одинаковые щупальца одного и того же спрута под названием Россия? Как сегодня разглядеть наколки под пиджаком «от Версаче» в наши мнимо цивилизованные «нефтяные», но нулевые во всех отношениях годы? Все эти непростые вопросы так или иначе поднимаются в книге.

Меня, как журналиста-любителя и независимого исследователя, в первую очередь интересовали подробности организации, состав, структура и иерархия в Медведковской группировке, связанной с Ореховской. Не скажу, что повествование Алексея фундаментально изменило мои представления о банде, но его спокойно-рассудительное живописание добавило массу штрихов, черточек к портретам людей, которые фигурируют нынче лишь в судебных делах, скупых криминальных сводках, кладбищенских архивах и даже легендах, как в случае с Сильвестром. Одной из самых сильных черт книги — доподлинное воспроизведение духа эпохи девяностых годов, в которой преступность — вполне обыденное и даже рутинное явление. Именно в обыденности творящегося пугающе стирается граница между бандитами, «коммерсами», милицией, депутатами, госдеятелями... Что говорить, если даже воинское братство, скрепленное кровью Афганистана, не устояло перед веяниями эпохи и стало пожирать самого себя. Ведь бывший руководитель РФИВА Радчиков и его сподручный Анохин не были бандитами в вульгарно-уличном значении, но это не помешало последнему привести в действие адскую машинку на Котляковском кладбище, унесшую четырнадцать жизней.

Те, кто думают, что новобранцы группировки проходят какой-то тайный ритуал причастия, ошибаются. Молодежь конца восьмидесятых — начала девяностых зачастую оказывалась в группировках вследствие хитрости «вербовщиков» мафии и ими расставленных ловушек. Не успеешь оглянуться — и ты уже «должник» мафии, со всеми вытекающими последствиями. Наступает момент, когда бригадир кладет перед тобой «ствол», и христианскими убеждениями не отвертишься, как в районном военкомате. В противном случае сам пойдешь на Голгофу и близких за собой потянешь, а героев в наше весьма гниловатое время немного. Впрочем, в далеком 1937 году их тоже было немного; многочасовые допросы без сна и отдыха, а то с применением пыток, добывали заветную закорючку под самыми бредовыми показаниями. Таким хитрым, умным, но злопамятным был Григорий Гусятинский, бывший «работодатель» Алексея. Кончина его — не так уж важно, от чьих рук — типична, как и Ананьевского, Володина и самого Сильвестра. «Каждый день может быть последним» — таков базовый принцип жизни «братвы». С другой стороны, готовность в любой момент «ответить за базар» рождает естественную симпатию в нашем мире ничтожных, безответственных политиканов, чиновников и демагогов всех мастей.

В книге описывается жизнь не рядового киллера, поэтому история насыщена интересными техническими деталями и событиями, которые очень напоминают описанное в знаменитом романе Фредерика Форсайта «День Шакала». Разница лишь в том, что в последнем случае мишенью негодующих патриотов от потери Алжира был президент Франции де Голль, а в нашем — лидеры враждующих группировок, за «кусок», так сказать. Почувствуйте, что называется, разницу. Чисто российская специфика: стрельба за деньги и ради денег, а не за какие-то там высокие идеалы. Вспоминается одно из нашумевших дел девяностых — убийство депутата ЛДПР Скорочкина. Владимир Вольфович распинался по политическое убийство, а оказалось проще: разборка «конкретных пацанов». То же самое в случае Талькова. Родственникам приятнее думать, что Талькова убил КГБ. Подыхающий режим дрожащей рукой занес кинжал и ударил в спину русскому парню. На деле же все гораздо прозаичнее: сцепились два «братана».

Произведение Форсайта — детективно-приключенческого жанра, тогда как книга Шерстобитова заставляет задуматься, развенчивая миф, бытующий среди «гражданских», о романтической жизни наемного убийцы. Во многом, эта «работа» — монотонный и рутинный труд, связанный с часами слежки и сбора материала и нервотрепкой из-за опасности, исходящей от милиции и «своих», гиперответственности за близких, не говоря уже о моральной составляющей спуска курка. Есть, впрочем, в книге сюжетные ходы, сомнительные с точки зрения достоверности. Так, например, покушение на Березовского было отменено буквально за считанные секунды до выстрела по «объекту», что напоминает дурные американские фильмы, в которых смертную казнь останавливают уже с рукой на рубильнике. Впрочем, со свечкой не стоял. Жизнь порой оказывается пошлее, чем самый глупый детективный роман. Видимо, у Всевышнего набор сценариев для нас небезграничен. За нами только остаются «дороги, которые мы выбираем».

В общем, книга получилась достойная, и я надеюсь, что вторая часть писалась по велению души, а не по просьбе издательства, которое подсчитывает барыши при монетизации покаяния наемного убийцы.